- Артикул:00204679
- Автор: Кишкинова Е.М.
- ISBN: 978-5-210-01611-9
- Обложка: Твердый переплет
- Издательство: Искусство-СПБ (все книги издательства)
- Город: СПб
- Страниц: 255
- Год: 2007
Развернуть ▼
В книге подробно исследуются памятники архитектуры, прежде всего храмовой, в основу которых положены традиции византийских зодчих. Особое внимание уделено малоисследованным постройкам южных областей России. Основной текст дополнен солидным справочным аппаратом.
Введение
Влияние византийской культуры, далеко перешагнувшее географические и хронологические рамки существования собственно Византийской империи, по глубине, силе, значимости и продолжительности сопоставимо лишь с влиянием культуры античности, преемницей которой во многих отношениях Византия являлась. Для Западной Европы образцом и идеалом служили византийские произведения от времени Каролингов и Оттонов до эпохи Возрождения включительно. Болгария, Сербия, Армения, Грузия и Русь с момента принятия христианства были вовлечены в сферу мощного влияния идеологии и культуры Византии. Значительное воздействие оказала Византия и на становление искусства ислама.
Переосмысленное византийское наследие вошло неотъемлемой частью в сложную ткань русской национальной культуры и искусства, прежде всего в те его области, которые связаны с храмостроением и иконописанием. Преемственная связь Российской империи с Византией в послепетровское время решительно подчеркивалась Екатериной II, что нашло отражение в символическом уподоблении ряда храмов византийским прообразам. Позднее, уже в первой половине XIX века, "русско-византийский стиль" В. П. Стасова и К. А. Тона, при всей символической декларативности и условности в нем византийского начала, стал принципиально важной вехой не только в становлении "русского стиля", но и в осмыслении истоков национального зодчества.
Постройки середины XIX века позволяют говорить о "появлении самостоятельного "византийского стиля", понимаемого как архитектурное течение нового времени, основанное на заимствовании элементов собственно византийского средневекового зодчества. Этот стиль является сквозным для русской архитектуры и играет, прежде всего в храме-строении, отнюдь не эпизодическую роль. Будучи не в состоянии соперничать с "русским стилем", "византийский", стремящийся к первоистокам, оказался, однако, тем ответвлением от магистрального пути поиска национального стиля, которое имеет аналоги за рубежом. Вместе с тем только в России "византийский стиль" получил полноценное развитие, несмотря на то, что, к примеру, в Греции именно с ним была связана идея возрождения национальной архитектуры.
В современном искусствознании для обозначения исследуемого явления применяются различные определения - "византийский стиль", "ново(нео)византийский стиль", "византизм (византинизм)". Сам термин "византийский стиль" до сих пор используется неоднозначно. В частности, Е. И. Кириченко использует его применительно и к течению второй половины XIX века, опирающемуся, начиная с Д. И. Гримма, на византийские образцы, и к направлению второй четверти того же столетия, сложившемуся под воздействием творчества Стасова и Тона (автор подробно анализирует историко-политические и философские корни этого направления)1. Нам представляется целесообразным сохранение для этого раннего направления термина "русско-византийский стиль", а для более позднего мы находим предпочтительным определение "византийский стиль", так как обозначение "ново(нео)византийский" автоматически сужает хронологические рамки явления по аналогии с "неорусским стилем", относимым лишь к рубежу XIX и XX веков. Напротив, определение "византизм (византинизм)" допускает возможность расширительного толкования, ибо оно применимо не только к искусству, но и к философии, политике и т. д.
В своем становлении "византийскому стилю", в отличие от "русского", пришлось столкнуться с объективными трудностями. Во-первых, "исходный материал" для него находился не только на значительном территориальном, но и на несравнимо большем временном удалении. Если принадлежащие русской традиции художественно значимые постройки еще продолжали возводиться в начале XVIII века и находились перед глазами архитекторов, то храмы, связанные, пусть и опосредованно, с традицией византийской (впрочем, уже изначально адаптированной к местной почве), на территории России хронологически ограничивались гораздо более ранним временем (для собственно Руси - XI веком).
Кроме того, внешние формы многих из сохранившихся памятников были стилистически существенно изменены последующими перестройками, и реконструкция их первоначального вида входила в задачи "художественной археологии" и позднейших научных исследований. Последнее живое и плодотворное соприкосновение с византийской живописью относилось к XIV веку. Знакомство с памятниками на территории бывшей Византийской империи было затруднено по политическим причинам.
И тем не менее обаяние Византии в XIX веке, после длительного перерыва, снова стало мощной притягательной силой. Было начато движение к признанию за византийским наследием того места, которое ныне оно по праву занимает в мировой культуре. Развиваясь в период обретения самостоятельности на фоне перехода от позднего романтизма к эклектике, "византийский стиль", естественно, оказался в зависимости от этих крупных фаз эволюции архитектуры.
В современной литературе термины "эклектика" и "историзм" часто используются как синонимы. А. В. Иконников придерживается расширительного толкования историзма как тенденции, начинающейся с эпохи Возрождения и определяющейся "обращением к культуре прошлого... для решения проблем настоящего"2. Напротив, Е. И. Кириченко более широкое значение придает понятию "эклектика", а "историзм" рассматривает как ее этап, выделяя следующие периоды: 1800- 1810-е годы - зарождение эклектики, конец 1820-х - 1840-е - зрелость ее романтической фазы, 1850-1860-е - угасание ее и развитие историзма, 1870-1890-е - полный расцвет историзма. В рамках историзма Кириченко выделяет эклектизм, понимаемый как смешение разностилевых заимствований, и стилизаторство, предполагающее выдержанность архитектурного сооружения в едином стиле3. В. Г. Лисовский, напротив, использует термин "историзм" в более широком смысле, а "эклектика" - в более узком, справедливо подчеркивая принципиальное отличие историзма в рамках классицизма, романтизма и эклектики и разграничивая два варианта метода эклектики - близость к оригиналу на раннем этапе и большую самостоятельность на позднем4. А. Л. Пунин обозначает метод эклектики середины XIX века как "ретроспективное стилизаторство", в противоположность последней трети века, когда получает развитие "эклектический стиль" внутри эклектики5.
В нашу задачу не входит обзор широкого спектра мнений по этой сложной проблеме. Отметим лишь, что ряд этапов развития "византийского стиля" синхронизирован с периодами, объективность существования и самостоятельность которых общепризнанна, причем мы придерживаемся узкой трактовки понятия эклектики и тезиса о двух фазах последней.
Следует учитывать, что "византийский стиль" соприкасается с эволюцией "русского", периодизация которого в деталях отличается у разных авторов. Последняя (по времени публикации) периодизация на основе анализа архитектурных форм "русского стиля" от барокко до "национального романтизма" начала XX века изложена в монографии В. Г. Лисовского6. Находясь хронологически в тех же рамках, "византийский стиль" на целом ряде этапов отнюдь не калькирует развитие "русского".
История изучения "византийского стиля", как и других неостилей, не так уж длинна. В 1970-х годах в работе Е. И. Кириченко он был обозначен как самостоятельно существующее с 1860-х одно из направлений поиска "национального стиля"7. Почти одновременно Е. А. Борисова также обратилась к характеристике "византийского стиля", подчеркнув его "археологизи-рованный", по сравнению с тоновским направлением, характер8. Термин "археологизированный", использованный Борисовой, кажется нам весьма удачным, однако применимым лишь к этапу конца 1850-х - 1860-х годов. Как и Борисова, А. В. Иконников отметил разницу в трактовках ранних и поздних произведений "византийского стиля"9. Постепенно сдержанно-негативное отношение к этому направлению преодолевалось, и в публикациях 1980-1990-х годов, посвященных творчеству отдельных архитекторов или общим проблемам зодчества этого периода, "византийские" памятники получают более взвешенную и объективную оценку. Таковы статьи В. Г. Лисовского, A. А. Орлова, В. Г. Исаченко10, монографии Т. И. Николаевой,
B. С. Горюнова и М. П. Тубли11. В ряде работ изложен материал об изучении русскими коллекционерами, искусствоведами и архитекторами в XIX - начале XX века византийских, закавказских и домонгольских русских памятников12. В конце XX столетия увидел свет ряд публикаций, в которых исследуется непосредственно "византийский стиль", - это статьи А. Л. Пунина, В. С. Горюнова и Е. Г. Бакусовой, Ю. Р. Савельева13. Проблемам монументальной живописи второй половины XIX - начала XX века уделено внимание в ряде публикаций, число которых сравнительно невелико14.
Обширную информацию содержат исследования, современные памятникам "византийского стиля". Это и статьи, посвященные проблемам архитектурной теории и практики, отношению к наследию прошлого, анализу конкретных проектов, широко публиковавшиеся в журналах "Архитектурный вестник", "Зодчий", "Неделя строителя", "Строитель". Это и монографии последней четверти XIX - начала XX века, повествующие о наиболее известных храмах "византийского стиля". Наконец, для определения первоисточников, к которым обращались архитекторы при проектировании "византийских" храмов, незаменимый материал дают исследования историков архитектуры Д. И. Гримма15 и Н. П. Кондакова16. Ценные сведения содержат документы, хранящиеся в архивах Санкт-Петербурга, Москвы, Ростова-на-Дону, Волгограда, Владикавказа, а визуальную информацию расширяют фотоматериалы из фондов Государственного научно-исследовательского музея архитектуры им. А. В. Щусева.
Стремясь дать в предлагаемом исследовании по возможности полную картину развития "византийского стиля" в России, мы концентрировали внимание на памятниках южного региона как одного из наиболее насыщенных подобными постройками. Понятие "южный регион" - условное, под ним мы подразумеваем юг европейской части бывшей Российской империи, включающий Украину, Нижнее Подонье, Нижнее Поволжье, Северный Кавказ и Закавказье (во второй и третьей частях книги дана информация об истории создания и современном состоянии памятников данного региона). Представительность здешних "византийских" строений обусловлена, в частности, тем, что среди авторов их проектов - вице-президент Императорской академии художеств князь Г. Г. Гагарин, академики архитектуры А. А. Авдеев, И. И. Горностаев, Д. И. Гримм, А. Л. Гун, А. С. Кудинов, Р. Р. Марфельд, В. Н. Николаев, В. А. Шретер, И. В. Штром, А. А. Ященко, известные архитекторы, активно влиявшие на художественную жизнь в столицах и широко строившие в Петербурге, - Э. И. Жибер, В. А. Косяков, Н. Н. Никонов, работавший в Москве А. У. Зеленко. Авторство ряда памятников принадлежит зарекомендовавшим себя множеством крупных построек на Украине, Кавказе и в Поволжье архитекторам А. И. Бернардацци, А. В. Беретти, В. И. Грозмани, П. И. Спарро, Ю. Н. Терликову, И. В. Рябикину, И. К. Мальгербу, М. И. Ловцову, В. X. Немкину.
Впрочем, характеристика памятников региона была бы неполной без тех из них, которые построены по проектам архитекторов, успешно работавших в провинции, - Н. Е. Анохина, И. И. Богданова и других, чьи имена порой не сохранила история. Действительно, в общую картину развития "византийского стиля" представляется необходимым включить как хорошо известные памятники, определившие вехи эволюции всего направления, так и менее изученные образцы, рассеянные по провинции и требующие осмысления в контексте этой эволюции.
Несмотря на усиливающийся в последние годы интерес к "византийскому стилю" и появление целого ряда посвященных ему публикаций, на которые мы ссылались выше, это направление в отечественном зодчестве по-прежнему остается относительно мало изученным.
Задача данного исследования - обобщение всего комплекса причин, вызвавших к жизни "византийский стиль" и породивших особое внимание к нему в южном регионе, а также разработка до сих пор отсутствовавшей периодизации стиля, отражающей его связь с такими этапами эволюции архитектуры, как романтизм, две фазы эклектики, модерн и "русский стиль". Автор стремился к максимально полному выявлению "византийских" памятников в южном регионе, исследованию их архитектуры и внутреннего убранства, определению их средневековых прототипов. Целостность картины развития "византийского стиля" требовала включения в нее и неосуществленных проектов, а также большого числа несохранившихся памятников.
Особую сложность при подготовке издания составил подбор изобразительного материала. Фотографии утраченных памятников пришлось заимствовать, главным образом, из публикаций XIX - начала XX века, что, разумеется, сказалось на качестве воспроизведения. Однако без этих изображений общий сюжетный ряд был бы ущербным.
Хочется верить, что представленный в книге материал восполнит пробел в изучении памятников храмового зодчества " византийского стиля ".
Пользуясь случаем, автор выражает глубокую благодарность сотрудникам кафедры теории и истории архитектуры Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина и особую признательность доктору искусствоведения Владимиру Григорьевичу Лисовскому за добрые советы и всестороннюю помощь в работе над этой книгой. Автор благодарит всех искусствоведов, историков и архитекторов, которые способствовали сбору информации о памятниках "византийского стиля" на юге нашей страны. Искреннюю благодарность автор выражает также Российскому гуманитарному научному фонду, финансовая поддержка которого сделала возможным проведение этого исследования.
Путь к публикации этого исследования, завершенного в 2003 году, не был легким. Когда рукопись уже находилась в издательстве, вышла в свет монография Ю. Р. Савельева ""Византийский стиль" в архитектуре России. Середина XIX- XX в." (СПб., 2005). Этот факт еще раз свидетельствует о востребованности данной темы, но, думается, отнюдь не лишает значимости настоящее издание. Его оригинальность обусловлена преимущественным вниманием к неисследованному кругу памятников, углубленным изучением проблем синтеза искусств, наконец, независимостью авторской концепции, которая фрагментарно была опубликована в статьях 2001 - 2003 годов и теперь полностью выносится на суд широкой читательской аудитории.
Рекомендуем
