- Артикул:00800161
- Автор: Петровский Н.В.
- ISBN: 978-5-93675-131-8
- Обложка: Твердый переплет
- Издательство: Крафт + (все книги издательства)
- Город: Москва
- Страниц: 304
- Год: 2007
Развернуть ▼
Так случилось, что при произнесении слова "реституция" мы смущенно розовеем и сразу же начинаем неловко оправдываться. Вопрос этот достаточно сложный, но занимать все время позу оправдывающейся стороны не слишком продуктивно, да и исторически вряд ли оправданно.
Документальные очерки книги посвящены утраченным в годы Второй мировой войны историко-культурным ценностям и проблеме их возвращения на родину. В своей научно-поисковой работе автор широко использует ранее неизвестные архивные материалы, в частности документы Оперативного штаба "Рейхсляйтер Розенберг"
Книга рассчитана как на специалистов-историков, так и на широкий круг читателей.
Введение
Вниманию российского читателя предлагается новый сборник очерков журналиста Николая Петровского "По следам утраченных шедевров", продолжившего работу над интересной, злободневной и не теряющей своей актуальности историей культурных ценностей, перемещенных в результате Второй мировой войны. На эту тему пишут много и, к сожалению, не всегда честно, добросовестно и квалифицированно. Очерки этого автора, написанные в жанре историко-архивного исследования, выгодно отличаются глубоким знанием проблемы, приверженностью к исторической правде и стремлением к документальной точности, не говоря уже о литературных достоинствах авторского стиля - умении писать интересно и занимательно о самых серьезных материях.
В предлагаемом сборнике я бы особо выделил очерк "Что ценнее - Реймский собор или церковь Спаса на Нередице? ", очень важный для понимания правовой позиции России в юридическом споре со своими западными оппонентами. Дело в том, что Н.В. Петровский вторгся на информационное поле, на котором до недавнего времени фактически безраздельно господствовали несколько русскоязычных авторов, как российских, так и западных. Именно они первыми ввели в обиход броское словосочетание "военноплен-ное искусство" Именно они первыми начали кричать на всех углах об "исторической вине"России перед мировой культурой. Платные и охотные исполнители, они выступают то от лица России, то от лица Запада, но всегда против российских интересов. Внутренней полемикой с ними пронизаны все очерки предлагаемого сборника.
Американцы любят говорить об Америке: права она или не права, но она - моя страна. Американцам можно позавидовать прежде всего в том, что в этой стране невозможно представить себе журналистов, называющих себя американцами и, тем не менее, готовых оплевать свою собственКеннета Алфорда "Трофеи Второй мировой войны"о роли американских оккупационных войск в разграблении культурных ценностей Европы. Книга произвела эффект разорвавшейся бомбы.
Согласно данным американского исследователя, только по доказанным судами случаям с 1945 по 1950 год солдаты оккупационных войск США похитили из Германии около 4 тысяч произведений искусства. До сих пор не известно точное количество произведений искусства, похищенных из так называемого "Центрального сборного пункта"в Мюнхене. Он размещался в "Фюрербау ", или штаб-квартире НСДАП, где был расположен также перевалочный пункт "Музея Гитлера в Линце" Собранные со всей Европы ценнейшие, в основном Старых Мастеров, картины здесь упаковывали и отправляли в главное подземное хранилище в Альт-Аусзее. Последние поступления не успели вывезти в альпийское хранилище и оставили на милость победителей. За то недолгое время, пока "Фюрербау"находилось без охраны, американская солдатня успела похитить более 600 произведений искусства, в их числе 172 картины (больше половины) из ценнейшего собрания голландской и фламандской живописи Альфонса Шлосса, за которым агенты Гитлера и Геринга охотились более двух лет. Картины ищут до сих пор.
Самый настоящий шок вызвала история, связанная с разграблением тысяч едениц произведений искусства, ювелирных украшений, изделий из фарфора, старинных гобеленов и ковров, конфискованных режимом Салаши у венгерских евреев и отправленных в западную зону оккупации перед вступлением советских войск в Венгрию (о ней рассказывается в очерке "Пропавший эшелон "). Оказалось, что правительство страны, объявившей себя мировым лидером в борьбе за возврат утраченного имущества жертв Холокоста, долгие годы скрывало факты сознательного и санкционированного разграбления культурных ценностей жертв нацистских репрессий.
Прочитайте очерк "По следам утраченных шедевров"и вы поймете, насколько сложно составить полный каталог российских потерь в минувшей войне. Горькая для нас правда заключается в том, что советские музеи оказались не готовы ни к войне, ни к срочной эвакуации, в то время как на Западе еще в середине 30-х годов музеи микрофильмировали свои наиболее ценные экспонаты и подготовили подземные хранилища на случай военных действий. Известно, что немецкие оккупанты, грабя учреждения культуры, старались вывезти или уничтожить инвентарные книги. Как следствие, Россия долгие годы не могла представить список культурных ценностей, погибших, утраченных, похищенных и вывезенных с ее территории в годы войны. Первые семь томов "Сводного каталога"создавались буквально по крупицам, в некоторых случаях по сохранившимся предвоенным открыткам. Это не вина, а беда составителей каталога, и честь и хвала им за это.
У наших оппонентов самоотверженная и кропотливая работа по составлению российского каталога утраченных во время войны культурных ценностей вызвала реакцию совершенно противоположную. Они буквально из кожи вон лезут, принижая как масштабы, так и художественную стоимость российских культурных утрат. Вкратце их "аргументы"сводятся к следующим постулатам.
Российские музеи пострадали от немецкой оккупации вовсе не так "тотально ", их реальные потери оказались гораздо меньшими по сравнению с музеями Украины и Белоруссии. Многое погибло или было утрачено во время эвакуации, которая была организована неумело и безалаберно, винить в этом необходимо себя самих, а не сваливать все на немцев. На Нюрнбергском процессе советские представители "сознательно оперировали заведомо завышенными данными ", Москве удалось "списать"на немцев разрушение всех недвижимых памятников, тем самым "советская пропаганда цинично приплюсовала к ущербу собственный вандализм" Русские оценивают нанесенный ущерб в размере 5 млрд долларов США по курсу 1946 года, эта цифра - лживая, так как курс рубля к доллару был "обманным ", потерь было "всего на 1,25 млрд долларов" Реальная стоимость утраченного еще ниже, так как официальная "советская пропаганда беззастенчиво выдавала за ценнейшие подлинники малоценные копии, которыми центральные музеи СССР щедро одаривали своих провинциальных коллег" Советский Союз "награбил"гораздо больше того, что потерял, ценность утраченного явно завышена, поэтому все российские требования о компенсации "безнравственны" Россия получит "моральное право"что-либо требовать только тогда, когда вернет "награбленное"
Эти утверждения имеют особенно отвратительный подтекст. Хорошо известно, что нацисты не только грабили картины и книги, но и уничтожали здания музеев и библиотек. Тот факт, что они ни в грош не ставили славянскую, в частности русскую, культуру, вовсе не означает, что мы, россияне, должны оценивать ее по меркам нацистских идеологов. Утраченное в результате немецкой оккупации русское национальное культурное достояние нельзя мерить западными аукционными мерками, так как для нас оно невосполнимо. В любой западной стране за пропаганду идей, направленных против национальных интересов, такого рода авторов подвергли бы, по меньшей мере, общественному остракизму. В нынешней России они находят самую широкую аудиторию.
Составление полного каталога военных потерь в области культуры очень важно для страны. Мы должны вернуть наш неоплатный долг перед отечественной культурой. Но рассчитывать на то, что Россия тут же вернет себе все утраченное, вряд ли стоит - многое погибло и пропало безвозвратно. Было бы также наивно рассчитывать на то, что все страны наперегонки начнут возвращать нам похищенное. Прочитайте очерк "Плененный Меркурий"и сами увидите, на какие ухищрения шли австрийские власти, не желая возвращать нам бесспорную российскую собственность - "Летящего Меркурия"из Павловска. Австрийцы вначале вообще отрицали право России на отлитую русскими мастерами бронзовую статую. Потом нехотя согласились с заключением российских экспертов, но уже требуют взаимности. А ведь мы ведем переговоры со страной, парадоксальным и малообъяснимым способом сопричисленной к лику "жертв нацизма" Страной, якобы силой захваченной в 1938 году, но давшей вермахту несколько дивизий, включая отборные части горных стрелков, доставившие нам столько хлопот в Заполярье и на Кавказе.
Россия в настоящее время - единственная страна, принявшая специальный закон о реституции и отвечающая по реституционным претензиям других стран на государственном уровне. Но ведь не одна только Россия хранит перемещенные культурные ценности! Доказано, что французские музеи присвоили себе более 18 тысяч произведений искусства, конфискованных нацистами у частных лиц и возвращенных во Францию после войны. Почти 4 тысячи картин, владельцы которых погибли в немецких концлагерях, осели в голландских музеях. А вот правовой статус перемещенных культурных ценностей в России и на Западе принципиально различается. На Западе они попали в основном в частные руки, а в России - в государственное владение. Владельцы вывезенных на Запад предметов искусства, в том числе похищенных, получили двойную защиту своего имущества от исков и претензий - как от имени частных лиц, так и от имени иностранных государств.
История возвращения в Германию ценностей монастыря Кведлинбург является поучительным примером того, как Запад стоит на страже собственных интересов. Лейтенант армии США Джон Мидор, которому было поручено охранять церковные святыни, украл их и спокойно отправил домой в Техас почтой. После того как ценности "всплыли"на одном из аукционов в середине 90-х годов, немцы без лишней огласки приобрели на нем один из двух редких манускриптов. Когда немецким властям стало известно имя владельца, они предъявили наследникам Мидора иск на возврат похищенного. Не тут-то было, на основании законодательства штата Техас эти ценности стали собственностью наследников вороватого американского лейтенанта. Ободренные этим решением, они решили продать остальные предметы: дароносицу, ларец для святых мощей и второй манускрипт. Видя, что церковные реликвии могут уплыть в чужие руки, немецкие власти были вынуждены отказаться от иска и достигнуть соглашения с наследниками Мидора во "внесудебном порядке ", т.е. попросту выкупить их.
Можно по-разному трактовать политические и иные мотивы, которыми руководствовались советские лидеры, принимая решение о беспрецедентном возвращении ГДР более 1,5 миллионов единиц перемещенных культурных ценностей в середине 50-х годов. Но вряд ли кто-то стал бы отрицать, что это был акт, беспримерный по своему великодушию и благородству. Поступила ли бы так хотя бы одна западная держава, понеся урон, сравнимый с нашими потерями? Вряд ли.
Два очерка сборника посвящены "Коллекции Кёнигса" В декабре 2005 года исполнилось ровно 60 лет с тех пор, как Нидерланды начали настойчиво добиваться у правительства СССР возвращения этой ценной коллекции рисунков Старых Мастеров, хранящейся в ГМИИ им. А.С. Пушкина. Считавшаяся до недавнего времени утраченной часть
коллекции была недавно обнаружена на Украине. Украинцы, очевидно в преддверии вожделенного членства в ЕЭС, легко расстались со своей частью коллекции, получив в ответ простое "спасибо ", хотя вполне могли рассчитывать на большее.
Россия пока отказывается вернуть коллекцию, демонстрируя, как утверждают наши оппоненты, "нецивилизованный"подход и невыгодно отличаясь от стран Запада, где якобы царит приоритет "общечеловеческих ценностей" Голландская сторона в свою очередь не устает говорить о "нацистском грабеже ", "верности союзническому долгу"и прочих красивых материях. Между тем доказано документально, что "Коллекция Кёнигса"была совершенно добровольно продана ее голландским владельцем для "Музея Гитлера" Все сделки с "врагом в соответствии с нормами национального права были незаконными ", убеждают нас голландцы, требуя, именно требуя, у России безусловного возврата коллекции. И неважно, что коллаборационизм в Голландии носил тотальный характер, что голландский антикварный рынок расцвел с приходом немцев, а в "Списке национальных культурных утрат"значатся исключительно предметы культуры, принадлежавшие голландским частным лицам, причем в 99 случаях из 100 в графе "Причина утраты"стоит: "Добровольная продажа"
Сами голландцы не скрывают того, что в годы оккупации они не только активно продавали, но и покупали у немцев произведения искусства. Нацистские идеологи, очистив музеи Германии от работ современного искусства, считавшегося "дегенеративным ", сделали их предметом обмена на "классические"образцы и аукционного экспорта. Голландские дельцы были в числе первых, кто слетелся на прибыльный гешефт. В послевоенном хаосе Голландия сумела не только сохранить все свои приобретения, но и вернуть большую часть добровольных продаж, увеличив, таким образом, музейный фонд страны практически вдвое.
Но если незаконными считались все сделки с "врагом ", то и все сделки по приобретению культурных ценностей в Германии также следует признать незаконными? Автору этих строк в середине 90-х годов довелось принимать участие в переговорах с голландской стороной. Ее представитель, отвечая на мой вопрос, не страдает ли голландская позиция тем, что принято называть "двойной моралью ", откровенно заявил, что, с точки зрения интересов его страны, "законным"считается все, что умножает ее богатство, а "незаконным"- все, что это богатство уменьшает.
Вот вам и приоритеты "общечеловеческих ценностей "! Национальные приоритеты всегда были выше туманных "интересов общемировой культуры" После войны каждая пострадавшая страна, исходя именно из этого принципа, составила списки утраченных ценностей с тем, чтобы потребовать их у Германии и тех стран, где они могли оказаться в силу обстоятельств военного времени. Но никто и не подумал составить списки того, что было вывезено из Германии. Все заботятся исключительно об интересах своей страны, только у наших платных "обличителей"интересы Родины стоят на последнем месте.
Юридический спор между Россией и Нидерландами ставит перед нами один очень важный вопрос: а на какие, собственно, ценности Россия вообще имеет право? "Музей Гитлера ", хотя и носил имя фюрера, никогда не считался его собственностью, а был предназначен в дар немецкому народу. Исследователями доказано, что около 80% экспонатов для музея были приобретены вполне легальным путем за счет добровольных продаж. Но стали ли они государственной собственностью Третьего рейха? Если следовать Декларации стран - участниц антигитлеровской коалиции 1943 г., объявившей незаконными все, даже внешне добровольные сделки с немецкими оккупантами, то нет. Подписав декларацию, Советский Союз сам загнал себя в ловушку. Обнаружилось это вскоре после окончания войны, и вовсе не в связи с голландскими рисунками. Получив сталинскую установку на вывоз промышленного оборудования и сырья с территории Восточной Германии в качестве репараций, советские оккупационные власти вскоре с удивлением обнаружили, что на многие промышленные предприятия объявились их прежние французские, голландские, австрийские и иные владельцы, которые утверждали, что предприятия у них забрали силой. На самом деле эти ловкачи с выгодой возвращали себе добровольно проданную немцам собственность. Советские оккупационные власти спохватились, им даже удалось добиться через союзников выделения добровольно проданной немцам собственности в особую категорию, но было уже поздно, начиналась "холодная война ", и отношения между бывшими союзниками становились все более враждебными. Но шустрым ловкачам уже не верили и ничего не возвращали.
Два очерка посвящены судьбе Янтарной Комнаты - загадке, не перестающей волновать воображение историков самых разных стран. Автору удалось собрать новые, малоизвестные факты и дать свою, во многом оригинальную версию судьбы янтарного шедевра из Царскосельского дворца. Очерк о Тургеневской библиотеке затрагивает очень болезненную для российского общественного сознания тему: почему так беспорядочно, бессистемно и бездумно был организован вывоз культурных ценностей с территории Восточной Германии? Чем была продиктована эта необъяснимая спешка? Почему зачастую вывозили все подряд, не давая себе труда подумать, пригодится ли это для нужд советских музеев и библиотек? Почему советские учреждения культуры оказались не готовы к приему трофейных ценностей? Зачем понадобилось вывозить миллионы экземпляров книг, оказавшихся ненужными для советского читателя? Почему многие трофейные ценности оказались заброшенными и забытыми? Почему после возвращения большей части трофейного фонда бывшей ГДР советское руководство не "легализовало"оставшиеся ценности? Зачем все послевоенные годы мы скрывали содержимое музейных спецхранов не только от Запада, но и от собственных музейных работников? Этих вопросов много, и найти логическое объяснение всем этим несуразностям невозможно. У советской партийной номенклатуры было свое, иррациональное понимание роли культуры, наверное, этим все и объясняется.
Безусловно, проблема культурных ценностей Германии и других европейских стран, оказавшихся на территории России, существует, и решать ее надо. Для российского общественного сознания она стала не столько международно-правовой, сколько, если хотите, мировоззренческой. Каждый реституционный сюжет рассматривается большинством россиян через призму минувшей войны, что совершенно понятно, с учетом национального характера и трагического опыта народа. И это должны понимать наши партнеры по переговорам.
Рекомендуем
